История выкройки

Мы привыкли к многочисленным журналам, в серединку которых вставлены листы с выкройками одежды, игрушек, аксессуаров… Отогни скрепочки – и вот она, выкройка. Когда-то в школе, на уроках домоводства, нас учили строить «лекала» и даже моделировать. Тетрадка с записями сохранилась – как сохранилось воспоминание , что процедура эта долгая, нудная, требующая несложных, но постоянных вычислений, а также ползания по полу в коленно-локтевой позе (мало у кого есть такие большие столы, где можно разложить миллиметровку, мануал и всё необходимое).

Передовые принципы построения лекал предлагает система «Макс Мюллер и сын», частями регулярно публикуемая в журнале «Ателье». Большие затейники, этот герр Мюллер вместе с сыном – обилие страшных расчётов способно отпугнуть дилетанта напрочь и сразу, хотя, как уверяет журнал, можно добиться идеальной посадки изделия.

Мы привыкли, что её, идеальной посадки, действительно можно добиться. Мы привыкли, что для этого нужно строить выкройку. Мы привыкли, что выкройки (конечно, не «Мюллер и сын», но неплохие для типовых фигур) достаточно широко доступны. Но всегда ли было так?

Конечно, не всегда, и к выкройке с кривыми линиями, вытачками и рельефными линиями разные народы шли с разной скоростью. Так, традиционный русский народный крестьянский костюм во всех его типах практически не знал кривых линий и был весьма архаичен в способах кроя (надеюсь, нам с вами ещё удастся поговорить о русском народном костюме и даже поучиться его шить). Связано это было и со стремлением к экономии материалов, и с невероятной рациональностью кроя. Одежда древнерусских горожан, более изысканная на вид, очень часто кроилась по тем же принципам (прямоугольники и косые клинья), что и крестьянская одежда. Отходов материи при таком раскрое практически не оставалось или оставалось очень мало.

Но что русскому хорошо, то немцу смерть, если немцев понимать широко – как население Западной Европы (а впрочем, можно и Северной и даже Восточной). Поэтому проклятые папёжники обрели первые выкройки, т.е. шаблоны для раскроя ткани, ещё, по-видимому, в X веке и сделали их собственностью портновских цехов, которые ревниво и бдительно оберегали своё ноу-хау от копирования. Мне удалось найти упоминания и изображения выкроек, относящихся, самое раннее, лишь к XV – XVI вв.

Испанская выкройка дублета и круглого плаща (1589 г.)

Примерно такой дублет должен был получиться по выкройке, приведённой выше.

Связано ли это с изобретением книгопечатания, или с постепенным упадком цеховой системы, или с тем и другим, сказать не могу. Как бы там ни было, уровень книгопечатания XV – XVII веков не мог обеспечить выкройками всех желающих – мода преходяща, а бумага, хоть и намного дешевле пергамента, всё же была достаточно дорогим материалом, поэтому выкройки в сборниках печатались не в натуральную величину, а в виде масштабных чертежей с проставленными измерениями.

Выкройка испанского шелкового камзола с инструкцией, мануал 1648 г.

Появление выкроек в России связано с Петровскими реформами. Распространение одежды европейских образцов, ставшее систематичным с начала XVIII века, потребовало и специальных трафаретов, и навыков расчёта для их построения. Без модной выкройки трудно было добиться требуемой посадки изделия на фигуре, нужной формы рукава, который, к тому же, надо было правильно вшить, по моде обтянуть талию или выкроить умопомрачительные фалды.

Выкройка камзола из книги "Портновское искусство" (L'Art du Taiieur), 1767 г. — Выкройка камзола из книги “Портновское искусство” (L’Art du Taiieur), 1767 г.

Однако бумажные выкройки в современном понимании этого слова появились в странах Европы и в России только в XIX веке и долгое время оставались редкостью, хотя уже в 1820-е годы фирма «Смит» в Лондоне наладила их выпуск. Достать их было нелегко. В России выкройку можно было либо заказать профессиональной модистке, либо скопировать с нарядов, которые великосветские дамы выписывали из западноевропейских столиц, особенно, из Парижа – при условии, что великосветская дама была достаточно расположена к той, кому давала свой наряд для копирования покроя. Подозреваю, что такого расположения удавалось добиться нечасто, так как выкройка нового фасона платья была вещью престижной, и борьба за неё могла порождать интриги и раздор.

После всего сказанного становится понятна сцена, описанная Гоголем в «Мёртвых душах» (напоминаю, это 1842 год, а не какие-то там глухие года до Наполеоновского нашествия):

Право, как вообразишь, до чего иногда доходит мода… ни на что не похоже! Я выпросила у сестры выкройку нарочно для смеху; Меланья моя принялась шить.

– Так у вас разве есть выкройка? – вскрикнула во всех отношениях приятная дама не без заметного сердечного движенья.

– Как же, сестра привезла.

– Душа моя, дайте ее мне ради всего святого.

– Ах, я уж дала слово Прасковье Федоровне. Разве после нее.

– Кто ж станет носить после Прасковьи Федоровны? Это уже слишком странно будет с вашей стороны, если вы чужих предпочтете своим.

– Да ведь она тоже мне двоюродная тетка.

– Она вам тетка еще бог знает какая: с мужниной стороны… Нет, Софья Ивановна, я и слышать не хочу, это выходит: вы мне хотите нанесть такое оскорбленье… Видно, я вам наскучила уже, видно, вы хотите прекратить со мною всякое знакомство.

Бедная Софья Ивановна не знала совершенно, что ей делать. Она чувствовала сама, между каких сильных огней себя поставила. Вот тебе и похвасталась! Она бы готова была исколоть за это иголками глупый язык.

Ситуация качественно изменилась, когда с 1850-х годов журналы, имевшие разделы мод, стали помещать не только подробные описания женских и мужских моделей одежды, но и выкройки. До 70-х годов позапрошлого века выкройки представляли собой масштабный чертёж, не превышающий размеров журнальной страницы (дамы постарше помнят такие в журналах «Работница» или «Крестьянка»). Затем они стали воспроизводиться в натуральную величину – примерно так, как мы привыкли.

Выпуск бумажных выкроек на индустриальной основе наладила американская фирма «Баттерик», названной по фамилии своего основателя, Эбенезера Баттерика, в 1863 году (по другим источникам – в 1860-м). Утверждают, будто решающую роль в запатентованном Баттериком изобретении сыграла его жена, которой захотелось размножить выкройку, которую она изготовила для своего сына, причём сделать её нескольких размеров.